В таверне было шумно, этим вечером местные воры и убийцы сидели довольно живо, не смотря на ходившие по городу слухи, которые привлекли внимание обоих сторон. Слишком часто до ушей двух самых важных асуров достигала эта информация. Только вопрос был в другом правда или ложь? Чей-то громкий низкий бас что-то крикнул, судя по поддержки, тост. Послышался стук нескольких кружек и плеск поева, налитого в них. В самом дальнем углу спал, отвернувшись от всех, смотря лицом в стену, а спиной к самим посетителям, асур. Одна рука была вытянута вдоль стола, а длинные темные волосы, собранные в небрежный хвост, переброшены через плечо. Со стороны эта личность больше напоминала бродягу, иначе кто еще мог просто зайти в таверну, зевая, и сев за стол тут же уснул, стоило головы коснутся поверхности стола, так и не сделав заказ. Пару секунд некоторые посетители поразились подобному чудачеству, но сразу же забыли о нем, в следующую секунду делая ставки на дерущихся. За соседними столами от странного посетителя расположились обычные граждане этого древнего, по сравнению со сроком жизни людоенов, города, послужившего когда-то укрытием и бастионом. И вы не ошиблись, даже тут есть самые обычные асурв, которые держали лавки или заведения, на подобии этой таверны. Считаете, что раз тут живут отступники, то и само заведение отличается от привычных вычищенных до блеска заведений, посещаемых богатыми? Пусть, от части, это и так, но даже причисленные к ворам и убийцам люди предпочитали проводить время в опрятной таверне, чем в свинарнике. Да, они неприхотливы, за свою жизнь многое увидев и испытав, и тем не менее в своем городе и доме любой бы не стал ограничивать себя в желании посидеть за чистым столом и в приятной компании.
Ночь вступила в свои законные права, а в таверне до сих пор горел свет, прохожие могли услышать громкий смех, крики или того и гляди звон лезвия. Посетители сменяли друг друга то приходя, то уходя. Казалось, именно ночью скрытый от обычных людей город ожил. Вернувшиеся со своих заданий и грабежей местный народ любил завалиться в местную таверну и рассказать свои самые интересные байки, поведать о похождениях и похвастаться собственной силой, а то и спор затеять, обсудить последние новости и слухи...

Самая шумная компания, состоящая из пяти мужчин, сидела тут давно и судя по всему еще не скоро собиралась уходить. За все прошедшие два часа они успели обсудить многое и с минуты на минуту могли перейти на самую горячую, обсуждаемую всем городом тему. Самый грузный и мускулистый из общей компании подозвал женщину, которая разносила напитки и заказал еще поила. Выслушав заказ рыжая кокетливо улыбнулась и что-то шепнула посетителю, от чего тот довольно оскалился. Не трудно понять какой именно был подтекст. Напоследок заводила довольно шлепнул девицу по мягкому месту, отправляя за заказом. Та вскрикнула, играя на публику и прежде чем окончательно уйти приподняла руками свой бюст зазывно бросая взгляд, ответом ей была самодовольная и похабная ухмылка.

Хозяин данного заведения, что носило название «Кроличья нора», оглядел посетителей, отмечая знакомых, постоянных клиентов, обычных ходоком по женщинам и одного редкого, но очень желанного гостя среди этой толпы. Ни для кого не секрет был, что город порой посещают сами главы гильдий воров и убийц, но те редко заходили в таверны, легче было запомнить хитрого и блудливого хафну, чем подняв глаза искать многоликого, ведь никто не знал какая истинная внешность у Главы убийц, он всегда разный, хотя даже у него имеется определенный образ. Хозяин как-то неуверенно промычал, словно ему в голову пришла хорошая, но тем не менее не вызывающая в нем самом отклика, идея. Решив так и остаться наблюдателем, коим он в данный момент и являлся, мужчина перемахнул через плечо тряпку и оперся о барную стойку руками.

— ...эх, я еле ушел от стражи в тот раз. Пришлось прятаться прямо у них под носом, думал все кандалы и суд, но все обошлось. — сказал один из самой шумной компании, заканчивая свой рассказ.

— Да Орден наверное ослеп, раз не заметил твою тушу! — хмыкнул сидящий на против заводила, явно по-товарищески насмехаясь над собутыльником. — Я тут один слух слышал... — уже тише стал говорить наемник.

Спавший до этого за столом хафну открыл свои экзотические янтарные глаза. Последняя фраза достигшая ушей следопыта вызвала в нем глухое раздражение и по старой привычке он провел языком по зубам, словно проверяя их остроту. В последнее время по Городу ходят очень не приятные слухи, которые могли разбить хрупкий давний мир, что существовал между гильдиями воров и убийц. Дело было даже не в опасности, которая в случаи реальности контракта становилась не просто мифом, а в том, что Мерауд не был воином и сражаться  на смерть с профессиональным убийцей не желал. Итог итак очевиден, да и все, что он создал за свою не слишком длинную жизнь, пойдет к коту под хвост, а такой поворот событий его не устраивал. Вор являлся ценителем всех прелестей жизни, даже будучи преступником, да и его смерть расстроит многих. Только вот он уже не мог просто отвернуться и сделать вид, что и вовсе не слышал о чем идет речь. Мерауд доверял только проверенной информацией, но после одного разговора смотрел на это иначе. Вся его сущность как-то напрягалась, стоило кому-то начать обсуждать эти нелепые слухи, который могут оказаться правдивы. Если же правдивы и то, что сказал ему один знакомый тоже, то его жизни угрожает опасность. Может стоит навестить одного знакомого, кто, собственно говоря, и был эпицентром слухов?  Эта мысль очень понравилась Мерауду, с учетом того, что он прямо сейчас должен быть ближе к Терраку, а не в Скрытом Городе.

Хафну выпрямился и потянулся делая небольшую разминку для затекших мышц. В этой таверне стало как-то слишком шумно. Широко зевнув, он провел рукой по своим темно-зеленым волосам, делая свою прическу еще более небрежной. Со стороны все выглядело так, словно эта личность не нагло сопела в две дырки в таверне, а провел бурную ночь с красоткой. Белоснежная рубашка была расстегнута почти на все пуговицы, а жилет полностью. Лениво скользнув своими глазами по посетителям, останавливаясь на той шумной компании, что в данный момент обсуждала этот неприятный, олицетворяющий темную лошадку, слух. Подавальщица уже сидевшая на коленях заводилы подняла глаза и так и не смогла отвести от янтарных омутов мужчины, что еще пару часов назад был для нее никчемным бродягой. Заметив реакцию женщины Мерауд ухмыльнулся и медленно провел языком по верхней губе, провоцируя и понимая, что ему в радость испортить ночь тому, кто так дерзко смеет обсуждать при нем подобные слухи. Соблазнительница теперь разрывалась между роскошным мужчиной, который обратил на нее внимание, и между тем, с кого легко стрясти одну-две лишние монеты. Только выбор сделали за нее, хафну поднялся и направился к дверям, уходя из таверны. Да и зачем ему наблюдать за скандалом, когда ему предстоит встреча с очень опасным и неуловимым многоликим? Этот мужчина куда интереснее и слух, затронувший сразу три гильдии, тоже.

Оставив таверну позади Мерауд слился с толпой и даже, по профессиональной привычке, сцапал два украшения: браслет и золотую цепь. Что тут поделаешь? Особенно когда воры живут под боком, только вздохнуть и поругать самого себя. Вес золота немного улучшил его настроение, но в глазах продолжало сиять лукавство. Обычно с такими глазами идут только ради одного — дебоширить, дебоширить и еще раз дебоширить! Гильдия убийц, в нее трудно попасть, но разве это проблема для вора? Особенно, если он хафну? Следопыт ухмыльнулся и превратился в сокола.

Сокол тут же взлетел под своды пещеры, кружа под каменным потолком, и заодно следил за происходящим внизу. Серые крылья бесшумно делали очередной вираж, падая и взлетая, и благодаря своему окрасу буквально сливаясь с темнотой Скрытого Города. Мерауд сложил крылья, камнем падая на встречу каменной дороги и прохожим, но за секунду до столкновения с чьей-то головой расправил свои перышки, делая махи, и намеренно зацепив когтями голову того мужчины, что начал обсуждение слухов. Пострадавший ругнулся, на что сокол ответил цвириканьем, по-своему насмехаясь. Набрав среднюю высоту, летя чуть выше крыш домов, следопыт не слишком спешил на встречу с главой убийц. Даже с учетом гранта собственной безопасности, Мер не испытывал особого желания идти к тому, кого в лицо не знает и скорее всего не узнает никогда. По слухам Многоликий всегда «надевал» новый облик, словно платья на выход. Он сложил свои крылья, уходя вправо, и вновь расправил немного взлетев выше. Вор как раз парил над очередной таверной, расположенной очень близко к самой Гильдии Убийц, в трех домах от нее. Хафну пару раз взмахнул крыльями, превращаясь обратно в человека и присел на край крыши, смотря на улицу.

Одна нога мужчины висела вниз, а другая была согнута. Волосы окончательно растрепались, когда загорелая рука стянула кожаный шнур и он тряхнул головой. Янтарные глаза чуть прищурились, а левая рука вертела золотую цепочку. Украшение было простым и универсальным, средней ширены и звенья не столь громадны. Покрутив ее еще немного, посмотрев и так и эдак, вор все же одел на шею, пряча часть под рубашкой. Отсюда обзор был хорошим, особенно со зрением хафну, и следопыт решил подождать и посмотреть, кто же пойдет его встречать и как будет себя вести, если он «немного» опоздает? Одно дело вести переписку, совсем другое лично общаться, пытаясь узнать и прочесть собеседника. Прежде чем встретиться лицом к лицо Мерауд хотел иметь представление с кем именно ему придется иметь дело и какую ему выстроить линию поведения? Стоит ли соответствовать своему внешнему виду?

Мужчина со вздохом откинулся спиной на крышу, ложась свесив ноги, и повернув голову в сторону интересующего его объекта. Наверное странно было видеть хафну без своего эрмано, но хитрюга Рохан, его серебристый лис с черными ушками и лапками, наотрез отказался идти с ним туда, где предположительно могут упокоить с миром. Этот прохвост предпочитал красть, проказничать и хитрить, за любую просьбу связанную со всем этим он соглашался без промедления, а вот когда дело казалось иного, то тут приходилось уговаривать и подслащивать несговорчивого хранителя печеньем или другими кондитерскими изделиями. По дороге в гильдию вор как-то задал вопрос своему лису, но в ответ получил лишь наглое фырчанье, говорящее лучше слов о там ,насколько глупым был прозвучавший вопрос для черненьких ушек. Хафну ухмыльнулся, вспоминая этот момент и даже немного повеселел, в глазах появился лукавый блеск, который пропал тут же, стоило приблизиться к месту встречи.

— Помню я времена, когда мы сполна... — глядя на свою «цель» протянул Мерауд пару строк песни. — Набивали пещеры добром...

Наблюдение и сбор информации было обыденным делом для вора ,ты же не будешь совать свой нос не подготовившись ко всему? Так карьеру, тем более воровскую, не сделаешь. Есть много способов воровства, но самый коварный и сложный, скажем профессиональный, это когда с помощью махинаций чужими руками добываешь для себя заработок. Именно так во многих случаях он и поступал, растягивая удовольствие и заодно присматриваясь к окружению, мало ли где еще залежались деньжата? Мужчина чуть прищурился, заметив движение и даже закинул ногу на ногу. Следопыт решил позволить себе немного побездельничать и понаблюдать, прежде чем явить себя. Дело было даже не в том, чтобы проверить терпение другого главы, просто хотелось удостовериться в собственной безопасности. Гарантия неприкосновенности это, безусловно, хорошо, но мало ли. Убийца даже во сне убийца и рефлексы у них хорошо развиты.

— Мы грабили, крали, мы пили, гуляли... — вновь пропел он пару строк спускаясь с крыши на землю, а точнее улицу. — И всё было нам нипочем!

Насвистывая себе под нос мотив песни разбойников, что крали и наслаждались жизнью своей, Мерауд не стал собирать волосы в хвост или как-то поправлять одежду, которая хоть и выглядела небрежной, но смотрелась вполне нормально на нем. Да и он не на бал собрался, чтобы наряжаться в костюм и забирать волосы. Продолжая насвистывать мужчина чуть сгорбился и стал идти не спеша, чуть покачиваясь, словно выпил настолько много, что и стоять не мог. Ему только не хватало бутылки, с недопитым алкоголем в руках, но и это следопыт исправил стоило ему завернуть за угол. Среди бочек валялся пьяный мужичок с бутылкой в руках, разволившесь и чуть приобняв бочонки он что-то бормотал себе под нос. Остановившись напротив его, Мерауд прошелся взглядом по безвольному, но определенно живому, телу. Медленно, словно его мысли в действительности были затуманены алкоголем, вор прошелся по всему, пока не достиг своей маленькой цели для спектакля.

— А вот это, — чуть склонившись над пьяным вяло пробормотал Мерауд. — я заберу себе!

Ловко выхватив бутыль вор всплеснул руками и повертел перед глазами свою добычу, проверяя правду видят его глаза или нет? Уверившись в действительности хафну качнул и направился пьяным шагом к месту встречи ужасным голосом напевая строчки песнь, причем разных и делая это невпопад, перескакивая с одной на другую. Пару раз он даже упал, ноги заплетались и тогда пришлось подыматься. Из этого простого дела он устроил целый концерт. Видел бы сейчас его Рохан давно бы насмешливо фырчал в свой серебристый хвост. Потеряв при подъему свою бутылку Мерауд ее еще минут пять искал и только после этого продолжил свой непростой путь с воротам, которые были в десяти метрах от него. Чем ближе он подходил, тем более странные строки выкрикивал, пьяно исполняя сам себе дифирамбы:

— ...Да не такой уж я хулиган, хулиган...

Те, кто еще был на улице странно смотрели на бродягу уже мысленно желая ему удачного пути...на тот свет. Кто же посмеет вот в таком виде заявиться к убийцам? Убьют и даже не спросят имени, хотя им это и так не нужно. Тем временем Мерауд поравнялся с мужчиной стоящим возле ворот и сделал пару шагов вперед, с явной, пускай и «пьяной», целью дойти до самих дверей, а не только зайти за ворота....

— Ты не там решил гулять, парень.

Мерауд ответил на это «пьяным» бормотанием и отступил назад, все так же шатаясь. Из-под прядей он поднял свои глаза на убийцу, смотря мутным и рассеянным взглядом, словно не понимал где он находиться, кто перед ним и что, собственно говоря, происходит. Хафну повертел головой, отступая еще на шаг, с трудом удерживая равновесие. Играть пьянчугу было легче простого, особенно, когда часто видишь тех, к кого копируешь. Нахмуренные брови говорили о непонимании ситуации, не владения ею. Чуть нагнувшись к стоящему напротив асуру Мерауд долго-долго вглядывался в чужое лицо прикрытое маской. Глава недовольно цыкнул и потряс головой, приводя мысли в порядок. Весь этот спектакль был затеян с целью узнать один из обликов тысячеликого, который по логике вещей должен был его встречать, только вот зачем ему маска?

— Для того, кто так себя ведет, ты излишне трезв.

Пока вор делал свои выводы, его руку уже сцапали и рванули, вследствие чего их глаза встретились. «Быстро понял...» — подумал он, понимая, что игру раскрыли. Мутный взгляд стал осознанным, но страха или опасения так и не появилось. Черты лица расслабились, стирая все намеки на нетрезвое состояние. Хафну выпрямился, перестав намеренно сутулиться, и повел плечом. Вор вырвал свою руку из цепкой хватки и немного потер свое запястье другой. Пока он все это дело не глядя на убийцу сказал:

— Вынужден тебя огорчить, но я предпочитаю держать дистанцию, хотя бы несколько шагов. — усмехнувшись сказал Мерауд, ощущая, как все его тело напряглись от столь неожиданного действия.— В прочим, не так важно.

Хафну вытащил из кармана штанов кожаный шнур, которым обычно подвязывал волосы и держа его в зубах, стал собирать свою шевелюру в хвост. Быстрым движением завязав волосы и затянув узел, убрал их в карманы. Единственное, что не мог понять вор, так это причину злости встречающего. Опустив глаза Мерауд заметил движение другой руки под плащ... Не нужно было быть гением, что бы понять за чем именно.

— Назовись.

Мерауд прислонился плечом к ограде, все так же держа руки в кармане. Вор медлил, поскольку его разрывало на части два чувства: одно его, другое принадлежало Рохону. Лис, был чем-то недоволен, и это отражалось и на нем, особенно когда это наглая серебристая морда упорствовала. Сам же Мерауд не имел желания биться, а если брать в учет, что и оружия у него не было, то вывод очевиден. Послав слабый мысленный образ эрмано, хафну попытался разобраться в себе и приглушить эмоции своего «напарника». В ответ ему пришло обыденное для Рохана мысленное фырчание, а дальше лис отвлекся на что-то. Дав следопыту своеобразную передышку.

— Аналогично, — чуть прищурившись и изогнув губы в наглой ухмылке чеширского кота сказал он, прежде чем приблизиться к оппоненту, переходя на шепот. — Сталь манит, неправда ли?

Мерауд ступал осторожно, напряженный словно пружина, готовый тут же сорваться с места. Его подозрительность взлетела до небес, рука сильнее сжала горло бутылки, что он «одолжил» у самого настоящего пьянчуги. Стекло не идеальное оружие, но на один раз сойдет, а дальше можно и драпануть. В нем поднялось недовольство, ведь знал же, что не стоило сюда идти. Мужчина чуть сместился влево, делая вид, что над чем-то задумаля, пока осматривал более внимательным взглядом улицу и сам двор гильдии. Слишком тихо и ко всему этому добавилось тревога эрмано, который чувствовал все.

— Попробуешь достать свою игрушку и я забуду, что термин «пацифист» существует.

Сделал предупреждение он. Придя к гильдии убийц вор думал, что все пройдет гладко, без напряга, поскольку в данный момент он ослаблен отсутствием одного серебристого прохвоста. Но судя по всему кто-то явно хочет быть побитым, кто он такой, что бы отказывать асуру в исполнении его желания?

Сказать честно, убийцу вся эта ситуация раздражала и тот, судя по голосу, давно бы его убил, но что-то останавливало? Сам Мерауд и сам был в смятении от того, что стоящий напротив него асур первым делом стал тянуть свою руку за оружие. Было бы огромной глупостью в Скрытом городе напасть к любому, кто носил эмблему убийц или же огивался возле этой гильдии, все равно, что объявить асасинам о войне. Каждый живущий тут знал об этом, да и проникнуть в этот город скрытый в горах невозможно, без помощи вора или же убийцы. Так чего так нервничать? И где Глава, назначивший ему тут встречу? Не нравился вору этот тип в маске.

— Ты пришел в мой дом и не собираешься назваться первым?

«Сдалось ему мое имя» — раздраженно бросил в мыслях Мерауд. — «Заладил: имя, имя... Будто оно ему о чем-то скажет..». Мужчина заглянул за спину асура справа и слева, пытаясь увидеть еше кого-нибудь, а именно личность, назначившую ему эту встречу. Но в темноте никого не было. Обычно назначая встречу асур писал ему кодовую фразу или давал подсказку, с помощью которой вор и находил информатора. Сейчас же он был слеп как котенок, вот почему Гаэтан не мог написать, хотя бы описание внешности, которую напялит? Или же опишет роскошную булавку, которой украсит свой костюм? Да хоть плащ!

— Теперь ты говоришь, что тебе нужно или уходишь. Третьего не дано.

В голосе убицы имели место жесткие нотки, говорившие, что дальше препираться с ним тот не будет. К сожалению, третье ему было дано, например превратиться в птицу и полететь на кругу, чисто из чувства противоречия. Правда, поступи он так, то сделал бы самую большую ошибку. Покачав головой, продолжая размышлять и пытаясь понять где же самая важная персона этого вечера? Может он прислал этого паренька, что бы тот встретил и проводил его к нему? Тогда для чего маска?

— В этом доме не спрашивают имен у его хозяев.

— Хозяин.., — тихо пробормотал Мерауд и уже иначе взглянул на асура, серьезнее. — Мне тут на глаза попалась один стих, думаю ты его тоже знаешь, мне запомнилась такая строка: «...после восхода луны» — процитировал он конец своей небольшой записки.

— Знаю и автора этих стихов: он перед тобой. Рад приветствовать тебя, Старший Вор.

Мерауд ответил ухмылкой на ухмылку, понимая, что стоило сразу сказать заветную фразу. В янтарных глазах появились огоньки, сияющие любопытством и интересом, стоило Гаэтану подняться свою руку к маске, но он лишь поправил ее, а не снял. У него появилось ощущение, что убийца играл с ним, как с ребенком, когда взрослый демонстрирует конфету, но в конечном итоге просто так не вручает. Будь он в форме животного то передернул бы ушами, выражая то ли негодование, то ли маленькое раздражение, что с ним посмели так играть, разогревая интерес, но продолжая держать интригу.

— Я был заинтригован полученным письмом, — ответил Принц Воров. — Не встречей, а лично тобой. Мне вот интересно, а это больно менять внешность или же вокруг тебя появляется дымка и ты меняешься?

Мерауду всегда был интересен этот образ, который о себе создал Глава убийц. Он был отчасти схож с его «преображениями», но лишь как одна из грань, какой-то сложной фигуры. Будучи еще в сиротском приюте, когда они с братом бегали по улицам, вор слышал много историй о нем, как о самом опасном убийце, способном незаметно подкрасться к любой из своей жертвы и уйти так же незаметно, словно тень. Будучи еще ребенком он думал, а получает ли сам Тысячеликий удовольствие от этого? Нравиться ли ему менять лица как перчатки? И какого это быть такой опасной личностью и вращаться в темных кругах? Повзрослев, он по-своему нашел ответ на свой последний вопрос, но к тому времени, как Мерауд занял пост главы гильдии слухи и байки о убийце, способном менять свой облик, охватили весь мир. В детстве, Гаэтан был для него кем-то неуловимым, живой легендой, сейчас же перед ним был убийца, опасная личность с кем хотелось видеться как можно меньше, при условии, угрозы для него самого. Имея гарантию безопасности, вор знал, сегодня и в данный момент может расслабиться, но что будет завтра или через неделю? Неопределенность, слухи, мнимая угроза, которая стремилась превратиться в реальную — вот список причин повлиявшие прийти на встречу с ним.

— Где говорить будем, здесь или пойдем в город? Если здесь, то тебе придется смириться с тем, что тебе не увидеть меня.

Мерауд нахмурился, стоило ему услышать о предположении, что они будут стоять у всех на виду и обговаривать весьма серьезные вещи. Нет, он пришел сюда не за тем, что бы скрывать свои слова за сложными фразами, оборотами речи и прочими литературными изысками. Он хотел серьезного и откровенного разговора и как-то не намеревался на долго задерживаться в Скрытом городе, только, если это не касалось его лично. Мерауд чувствовал, что у Гаэтана имелись свои варианты куда его повести и интуиция намекала, что он не просто так стоит у обители смерти. Пусть звоночки и звенели в его голове это не отменяло его решения. Встретиться в таверне и поговорить ни о чем он мог и в любое другое время в одном из городов, с гарантией собственной неприкосновенности, разумеется.

— Что до имен... можешь называть меня Лоренцо. Или Серебряный Лис. А как обращаться к тебе?

Серебряный Лис? Мерауд прокашлялся, скрывая за ним пару смешков. Смеялся вор не над убийцей, а совпадением прозвища и внешности его эрмано. Может стоило взять лиса сюда? Убийца бы оценил сходство и толику иронии. Что касалось имен, то его основные прозвища были рабочими и говорить их он не хотел. Дав одну нитку в руки потенциальной смерти с косой, которая может прийти за ним, он даст ему шанс распутать тот сложный клубок, что наплел меняя свой характер и выдавая себя за иную личность. Хотя в Скрытом Городе было одно прозвище, которое ходило исключительно среди воров.

— Рен, называй так, Лоренцо. — подумав над именем, взял середину из псевдонима самого Гаэтана, которым он предложил себя называть. — Мне все равно, какое место ты выберешь, но у меня есть несколько простых условий. Первое, там должно быть тепло. Второе, наличие еды. Третье, я хочу говорить открыто и знать, что все сказанное не достигнет чужих ушей.