У Вас отключён javascript.
В данном режиме, отображение ресурса
браузером не поддерживается

Terra Incognita: Homo Ludens

Объявление

О форуме

Добро пожаловать на камерную форумную ролевую игру Terra Incognita: Homo Ludens!


Рейтинг: 18+

Игра ведется по авторскому сюжету в стиле неклассического дарк-фэнтези во временном промежутке, эквивалентном Европе 14-15 вв. В игре присутствуют авторские расы с уникальными наборами магических способностей.

Мастера игры:

Позабытый и Сова

Важные события

Для консультации по миру
просьба обращаться к АМС c помощью Skype

Форумная игра имеет камерный тип. Тем не менее, поучаствовать в ней может любой желающий - для этого достаточно ознакомиться с миром и написать анкету. Для уточнения информации рекомендуем обращаться в гостевую форума или в предоставленный в ней skype главного администратора.

Ознакомиться с игрой:

Логин: Читатель | Пароль: Читатель

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Terra Incognita: Homo Ludens » Архив флэшбеков » 1460 год, 20й снежень, округа столицы‡Деревня в глухом лесу&


1460 год, 20й снежень, округа столицы‡Деревня в глухом лесу&

Сообщений 1 страница 13 из 13

1


Ты нечто и в то же время ничто

 class=border

Участники: Малина, Дагмар
Рейтинг: 18+
Описание:

[indent] Очередная деревня в окрестностях столицы Тиело погрязла в панике — Белая Леди отворила их калитки, отбивает пороги ветхих домов и будит детей стуком в дверь по ночам. Говорят, рыщут волки в лесах рядом, чуя запах смерти — только и ждут первых павших слуг Хранителя.

[indent] Люди нервничают перед угрозой мора, смотрят друг на друга не хуже, чем звери из чащи и тем самым доставляют беспокойства местным патрулям. Здешняя знахарка, боясь распространения массового безумия больше, чем прихода болезни, отправила весточку своей столичной знакомой, коя некогда выучила её бабушку врачеванию — с приветствием и мольбой приехать в деревню, поглощённую снегом и густым лесом.

[indent] Безумие зовёт безумие.

[indent] Спасаясь от преследования и косых взглядов в родной столице, Малина забрела в лес и за долгое, промёрзлое блуждание вышла лишь к этой деревне — как ласка выходит к дому с курятником.

[indent] Но на каждую ласку приходится свора собак.

Бой и участие мастера: бой по договорённости, вмешательство мастера не требуется

Отредактировано Дагмар (09.04.18 05:34)

+3

2

Малина оттерла слезы с щек, которые уже болели от холода, и отвлеченно задалась вопросом, почему вода из глаз такая горячая. Неужели еще осталось немного тепла в этом теле? В это слабо верилось, но телу было наплевать: оно упрямо пробиралось сквозь сугробы, падало и снова поднималось, гоня усталость - и не спуская слезящихся глаз с огоньков окон, видящихся в сумерках. Рядом была деревня, деревня означало тепло, и это было единственным важным для тела моментом.
Впрочем, чем ближе становились огни, тем больше контроля перехватывал разум - точнее, его сомнения. Малина ужасно боялась, что награду за ее голову уже послали в соседние деревни: она была в пути уже больше суток, а для гонцов это время было достаточным, чтобы развезти приказы и вернуться в столицу.
  Камио в этой ситуации полностью согласился бы с девушкой, просто из-за извечной своей трусости - и заставил бы их повернуть обратно в лес, попытался бы построить шалаш или выкопать в снегу нору, как Малина это сделала прошлой ночью, отчаявшись. Но после побега его не было слышно, Камио словно бы пропадал ненадолго каждый раз после того, как перехватывал контроль над телом. Обычно Малина была по-настоящему рада возможности остаться наедине со своими собственными мыслями, и не защищать каждое свое действие в утомительной дискуссии.
  Но сейчас ей очень хотелось иметь хоть какую-либо компанию, хоть кого-либо, с кем можно было бы обсудить ситуацию хотя бы в мыслях. С кем можно было бы по крайней мере поспорить и принять строго противоположное решение. В конце концов, он эту кашу заварил, ему бы и расхлебывать! Как подло бросать её одну в такой беде!
  Гнев на духа придавал сил. Тело дотащило себя до опушки леса, и, увидев очертания домов, до которых было подать рукой, окончательно сдало управление. Малина едва удерживалась оттого, чтобы не лечь прямо здесь и сдаться на милость судьбы. Впрочем, милости судьбы она больше не доверяла, а, оглядевшись, увидела что-то, похожее на сарай или сеновал. Укрытие.
  Молясь Хранителю, чтобы внутри никто не резвился, Малина прокралась к задней стене, морщась от скрипа снега под ее ногами. Идея прокрасться внутрь казалась ей все более провальной, но других вариантов она не видела. Её надежды оправдались: в стене действительно нашлась не очень крепко приколоченная доска - не иначе как кто-то из местных жителей тоже что-то чудил. Протиснувшись в дыру, она окунулась в темноту и уютное тепло, пропитанное животными запахами и звуками. Пробираясь наощупь, Малина нашла стог сена в углу, зарылась в него настолько глубоко, насколько могла, и закрыла глаза.
  "Я только отогреюсь" - пообещала она себе, чувствуя, как уплывает в темноту сознание.

Камио очнулся оттого, что ему было жарко и колко. Отвратительный запах навоза и грязных животных немедленно ударил ему в ноздри, и он еле удержался от стона. Куда девчонка их только притащила? Стоит лишь ненадолго отлучиться!
Аскейр почти жалел, что он спас их от виселицы: если бы не его проклятые инстинкты самосохранения, эта история бы получила быстрый и практически безболезненный конец. Впрочем, тогда бы Камио был бы снова выброшен из мира живых, а Камио нравилось быть живым, пусть и в теле грязной, бедной горожанки. У Камио даже практически созрел план... Впрочем, слишком далеко идущий, чтобы воплощать его здесь и сейчас.
Здесь и сейчас нужно было выживать и обеспечивать тело едой: аскейр чувствовал головокружение и слабость, что отчетливо сигнализировало об истощении. Так, животные равны пропитанию...
Тело отказывалось шевелиться: сознание Малины, пусть и спящее, все еще держало его крепкой хваткой. Удивительно, как эти людишки привязаны к своим уродливым телам.
- Малина, опасность! - закричал он в их голове.
Реакция последовала незамедлительно: девка подскочила, растопырила глаза и заозиралась, всматриваясь в темноту.
- Что, что? - спросила она вслух.
- Опасность задохнуться в этой помойке. Куда ты нас притащила?
- Туда, где тепло, ты неблагодарный, подлый дух. Если бы ты не отдыхал больше суток, то может быть, и привел бы нас в какие-нибудь хоромы,
- огрызнулась Малина так, что Камио практически умилился. Его благородный пример хоть как-то подействовал на эту дуреху.
- Это ты неблагодарная крестьянка, вот что! Я спас нас от виселицы!
- Ты нас туда и...
- Молчи! Присмери свой темперамент! У нас есть другие важные дела, например, найти еду и уйти отсюда как можно быстрее.

С этим девчонка не могла поспорить, тем более, её живот уже подводило от голода.
- Прежде всего, нам нужен свет. Найди здесь факел и достань свое огниво, я помню, ты его забрала, - распорядился Камио не без чувства удовлетворения. 
Девчонка возилась целую вечность, пытаясь нашарить факел в полной темноте. К тому моменту, как она наконец нашла один из них на стене, она успела наткнуться на пару свиней и разбудить их, так что они теперь беспокойно повизгивали и похрюкивали.
- Быстрее, неумеха! Они сейчас услышат возню, придут и пронзят нас вилами! - поторапливал Камио, чувствуя, как трясутся руки Малины, пытающейся зажечь огонь.
Когда огонь наконец разгорелся и осветил сарай, дух услышал краем уха хруст снега снаружи, да пересуды.
- У нас еще есть пара минут, пока они сходят за оружием и соберутся толпой. Так, опускай засов, а все, что видишь - в сумку!
Девочка в панике заметалась, выполняя указания и забирая то, что казалось ей более-менее съестным, в том числе сухой хлеб и пару слегка заплесневевших яблок, что предназначались для свиней. Камио был возмущен до глубины души, но промолчал.
Пересуды тем временем сменились ударами по двери.
- Уходим, - скомандовал аскейр, и Малина бросилась к своему тайному выходу.
Впрочем, о нем знала не только она. Как только девушка выбралась из дыры, рядом послышался хруст снега, и крестьяне вынырнули из-за поворота. В руках у них не было вил, но были дубинки и камни, что было еще хуже: камни можно было кидать.
Малина побежала.

Отредактировано Малина (06.12.17 21:52)

+4

3

[indent] Дагмар накрывает лицо человека тряпкой. Взгляд провожает мертвенно-бледные руки за угол дверного проёма: этой ночью они забрали тридцать вторую душу за прошедшие три  луны — проделки чрезвычайно злой зимы. Белый мор отступает в стуженые дни, но заместо него приходят, пожалуй, более безжалостные в муках болезни, даже если кажется, что излечимы.

[indent] Скрипнули доски у входной двери — на сегодня в этом доме пиршество смерти завершено. Как только утренний морок сойдет, начнется обход стражи по домам: считать для знахарей при дворе, сколько рабочих рук они потеряли сегодня. Потом собирать трупы в телеги. Увозить за стены. Бросать в зловонные ямы, над которыми блуждает пар — тепло остывающих тел. Нередко можно увидеть, как греются у края нищие в лютый мороз. Порой туда же и падают, почти добровольно.

[indent] Стук в дверь раздался в голове за пару секунд, как она в действительности содрогнулась под ударами кулаков. Письмо с окраин, испачканное, рваное, оплеванное, но резко противоположный, читаемый почерк:

Надеюсь, вы в добром здравии,
леди Конунг.
Вам пишет дочь дочери вашей послушницы — Хават по роду Гейл.

В деревне моей пагуба: люди страшатся, что мор дошел до нас. Умоляю! Приезжайте как можно скорее. Боюсь, быстрее, чем мор, людей пожрет их озлобленность.

Старик Ренар возит каждое утро по рассвету мясо на санях в столицу, а возвращается по …ню, ехайте с ним! Иному дороги не сыщете.

[indent] Низкорослый полно сложенный мужичок, сняв ушанку, робко поглядывал круглыми глазками на Дагмар.

[indent] - Вы Ренар? - судорожно кивнул, сильнее сжав шапоньку. - Проходите. Соберусь, - разворачиваясь в комнату, где лежала грузная сумка со всем необходимым для дневного обхода хат, ей показалось, что мужчина утёр слезы той самой лысой от старости шапонькой.


[indent] В дни, когда небо окрашено в тяжелый серый цвет облаками, всегда тепло — и после таких коварств наступает новая волна полных телег стражи по утрам. Сегодня был такой день. Поездка прошла без чувства зябкости, овечьи шкуры не первое десятилетие выручают знахарку в долгом зимнем пути. Два десятка вёрст, а световое время подошло к концу, в лесу это наступает особенно быстро и с тем самым незаметно. Моргнул — и в твои глаза проникают сумерки, ослепляя до самой ночи.

[indent] Но Ренар привыкший. Кони его вовсе, говорит, идут по годами набитой в памяти дороге, им и глаза-то не нужны (у каждой лошади не было по глазу, что бы это значило?). А он говорит, мол, весь скот в их деревне одноглазый — сначала боялись, порча какая! Да нет, просто нет одного глаза. Голос под конец упал, видно, пару девок успели со страху живьём закопать.

[indent] Тоскливая темень объяла деревенские хаты, в которых еле продавливался сквозь свиные пузыри свет от свечей да печей. Можно было счесть, что здешние веси вымерли, но ржание лошадей вывело люд во дворы встречать приезжих, в том числе выскочила первой Хават — уж больно выискивали её глаза того, кого звала, но не знала в лицо. Завидев Конунг, она, запинаясь о сугробы, подбежала отдать поклон, тем самым дав очевидное понимание своим односельчанам, что перед ними далеко не крестьянка. Ренар спешно увел лошадей и сани распрягать в свой сарай.

[indent] - Спасибо, - дрожащим от холода голосом произнесла Хават, - спасибо, - сжав обеими руками ладонь скешир. Они быстро прошли в тёплый дом, где отогреваться пришлось суетливой Хават.

[indent] - Есть признаки леди? - начала Конунг, стянув тяжелые шкуры на нары недалеко от печи и расслабляя веревки на ногах.
[indent] - Не знаю, - ответила знахарка, - вы сами понимаете, как сложно!.. - заикнулась девушка, но быстро поправилась. - Я не знаю, как выглядит эта болезнь. Тут постоянно все болеют. Не понимаю, что с этой зимой не так, столько паники и страха. Ещё и звери из-за глубокого снега ищут у нас легкой добычи, - она уткнулась изнуренным лицом в ладони. Дагмар положила руку ей на плечо в утешительном жесте, плавно переведя её под подбородок — прощупывать вздутые плотные участки. Хават непонимающим взглядом уставилась на женщину. 


[indent] Взбудораженный приездом столичного лекаря народ лёг с полным восходом луны над кронами деревьев, а потому спал некрепко: то и дело слышались переговоры, ворчание, плач детей или гавканье собак и последующий их визг от смачного пинка едва уснувшего хозяина. Люди действительно были обеспокоены. Но среди всего этого периодического и краткого шума выделились излишне напористые возня и выкрики скота, что расценивается однозначно — кто-то их беспокоит. Вся деревня мгновенно подскакивает на ноги, похватав всё, что могло сойти для забоя и убийства незваных гостей.

[indent] - Опять твоя сраная мнительность, Ренар! - слышался горловой рык.
[indent] - Лучше так, чем остаться в разгар зимы с хуём вместо свинины! - гаркнул в ответ мужичок.
[indent] - Какого сука... - двери сарая не поддавались после снятия замка.
[indent] - Вор! - во всю дурь раздался крик, и люд, почуявший легкую добычу для снятия накопившегося недовольства и гнева, спехом стал подтягиваться. Сарай тем временем содрогался под натиском ударов кулаков и ног под скромный писк хозяина `Не надо!`.
[indent] - Сзади есть лаз! - раздался очередной надрывный вопль и толпа людей ринулась окружать сенник со всех сторон, в надежде первыми найти лаз и, соответственно, воришку.
[indent] - Вот он! - и человеческие разговоры сменились разношерстными вскриками, руганью, слышался и лай собак, и животные звуки от самих людей. Периодически прорывались слова `А ну стоять, ублюдок!` и `Бейте его!`.

[indent] Камни и дубинки полетели в сторону незваного гостя, собаки были спущены: глубокий снег не позволял мужикам хоть как-то вести погоню, а мелкого воришку и собак образовавшийся наст держал вполне уверенно. Одна из собак, наиболее мелкая из всех, коя ни разу не провалилась под снег, настигла цель за углом дома, стоящего уже в лесу. Одним прыжком набросившись на спину и схлопнув пасть на одежде в районе плеча, она неистово замотала головой. Крупные псы были уже на подходе, их рычание было отчетливо слышно — искали утерянный след, вопрос пары секунд, когда они услышат возню и рык собрата.

[indent] Но они услышали визг: собака слетела с потрепанного тела в сугроб, из которого, выбравшись, стала прихрамывать на переднюю лапу. Хават едва сдержала равновесие после пинка, другой ногой уйдя глубже в снег.

[indent] - Поднимайся живо, - тяжело нагнувшись, крепко сложенная знахарка одной рукой за шкирку приподняла тело над снегом. Со стороны крыльца избы послышался скрип досок и Хават встретилась взглядами с Дагмар, явно не одобряющей намерения знакомой.
[indent] - Ты правда хочешь встать против олютевшей толпы? 
[indent] - Она спрячется, - мгновенно последовал ответ и подобранное тело силой было направлено в сторону крыльца, - если найдут... - Конунг вздохнула, отступая от дверного проема, чтобы человек мог войти.
[indent] - И это ещё считают, что от асуров много проблем, - заворчала скешир, спускаясь, и получила благодарную, но жалостливую улыбку.

[indent] Люди не заставили себя долго жрать. Собака так и утонула под собственным теплом в снегу так, что её не было видно, если специально не искать. Хават легла в яму, где была возня, на что Дагмар растянула ухмылку.

[indent] - Бабы! Вор! - запыхавшимися голосами подбежали мужики. - Видели кого? Слышали? - их было человек шесть, не больше, остальные, судя по всему, оказались не рады полуночной пробежке по скрипучему морозу ненависть за кем — к тому же, ринувшемуся в лес.
[indent] - Нет, - ответила Хават, не давая ни малейшего объяснения. Но спешащим некогда было думать и задавать вопросы, а потому пустили собак в сторону деревни.
[indent] - Видать, по натоптанному пошел, раз так быстро!.. - и с чудовищным негодованием невыспавшиеся людены легкой рысцой пустились дальше спускать пар.
[indent] - Моему счастью нет края, - совершенно равнодушно высказалась Дагмар, спешно и грубо поднимая знахарку из снега, отправив в дом подзатыльником.
[indent] - Вылезай, - прозвучала задорно Хават уже в доме.

Отредактировано Дагмар (09.12.17 12:35)

+4

4

У них были собаки.
У них собаки! Собаки! Псины! - отчаянно билось в их голове, не мысль, не крик, принадлежащий кому-либо из двоих, а четкое животное осознание, осознание загоняемой дичи.
У них были камни, которые уже пару раз прилетели по спине, дубинки, которые, к счастью, цель миновали, и очень много злости, которая грела их изнутри. Лина услышала, как кто-то из преследующих заулюлюкал - и почувствовала, как стынет все внутри в осознании безвыходности.
- Не думай об этом! Лес рядом! Спрячемся или отобьааааАААА!
Малина удержалась от крика лишь потому, что он уже бился в её голове.
Над ухом послышалось рычание, щеку обожгло псиным дыханием, а плечо - болью. Острые зубы без труда прошли через худую одежку, закусили плоть. Псина, подбодренная вкусом крови, сомкнула зубы еще плотнее, отправляя боль волнами по всему позвоночнику. У Малины подкосились ноги.
- Нет нет нет вставайнемедленностряхниеё! - визжал Камио в её мыслях, по ощущениям, пытаясь перехватить контроль над телом, но боль привязывала сознание Малины её костям крепче, чем любая воля. Девушка попыталась перекатиться на спину, задавить шавку, но та постоянно отскакивала и снова набрасывалась на девушку, целя в горло, жаля укусами защищающуюся руку.
И вдруг атаки прекратились. Открыв глаза, Малина увидела упускающуюся на нее руку и начала было отбиваться, но угрозы от стоящей над ней женщины не чувствовалось. Дальше ее толкнули в сторону дома на окраине, и, зажимая рану на плече, не видя никого и ничего больше, кроме заветного убежища, девушка похромала в указаном направлении.
В доме было тепло натоплено и приятно пахло травами - впрочем, Малине было не до того. Она в панике заозиралась, пытаясь найти надежное укрытие. Не придумав ничего лучше, она рывком открыла погреб и спрыгнула вниз, заставив Камио вскрикнуть и выругаться... Впрочем, напрасно, потому что погреб был едва ли в полтора метра глубиной.
Там Малина и затаилась, прислушиваясь к происходящему и лелея покусанную руку. Через пару минут тишины скрипнула дверь и прозвучали шаги. У девушки душа ушла в пятки, но тут задорный, дружелюбный голос откликнул:
- Вылезай!
- НетнетНЕТ, не вздумай! - зашипел на девушку Камио, едва та потянулась к дверце кладовки. - Надо чем-нибудь вооружиться! Будем бросать в нее банками! Или картошкой!
- Глупый дух, - покачала головой Малина и открыла крышку погреба. С трудом выкарабкавшись оттуда, она осталась сидеть на коленях, глядя снизу вверх на женщину, спасшую её.
- Береги вас Хранитель, добрая женщина, - тихо произнесла она, чувствуя, как тьма застилает ей глаза и разум.

Отредактировано Малина (12.12.17 21:48)

+3

5

[indent] Если бы мужики хотели найти вора в доме, то они бы нашли — след из пятен крови вел чётко к потревоженной крышке ямника, на которой была сдёрнута защёлка. Скрипящие доски нерешительно дёрнулись пару раз, а следом неловко и вяло вынырнула щуплая фигурка в порванных одеждах.

[indent] - Ох, - и руки Хават, большие и дрожащие, потянулись к окровавленной девушке в самом чистом сочувствии и заботе, которые Дагмар только могла видеть у человека. Подобное было ей недоступно. Подобное и позволяет называть человека лекарем. Нет. Человеком.

[indent] - Хават, - прервала асур раньше, чем женщина дотронулась до плеча незваного гостя. Они замерли в небольшом расстоянии, но опустились, и знахарь снова улыбнулась — без морщинок у глаз.

[indent] - Да-да, знаю, - она встала с колен и отошла к столу, позволив Дагмар приблизится и рассмотреть рваную рану.

[indent] - В такую стуженую зиму одеваться так легко? - нашептывала Хават, раскладывая сушенные травы и поджигая маленький закопченный очаг на столе, специально установленный для приготовления отваров в маленьких котелках.

[indent] - Позволишь? - обратилась Конунг к ребёнку, твердой рукой снимая то, что осталось от плаща. Некоторые лоскутки были в ране и выдернулись оттуда вместе с основной частью ткани. - Как зовут? - левой рукой Дагмар крепко сжала руку незнакомки, чтобы рефлексы не привели ещё к большим разрывам.

[indent] Рана рваная, широкая и должна быть пульсирующе-болезненной, но неглубокая благодаря кости — кровь практически остановилась, однако для такого маленького тела потеря была существенной. Взгляд девушки едва держался за реальность.

[indent] - Хават, - рядом на полу стукнула глубокая чаша с кипятком и тряпки.

[indent] - Что нашла, - виновато отчиталась знахарка, ставя банку с живицей и слабо-зеленый порошок, - год был плохой.

[indent] - Держи её, - глаз асур дернулся, когда руки оказались в кипятке, вымачивая тряпку. - Не думаю, что она потеряет сознание, - она усмехнулась, заглядывая своими бирюзовыми глазами в глаза девушки, - будь стойкой, - мертвенно белая рука вновь сжимает руку поврежденного плеча, а Хават охватывает все тело, прижимая к себе и утыкаясь губами в макушку.

Теплая светлая тряпка соприкасается с ранами, расползаясь сетью красных разводов, и горячая вода вымывает из раны чужую слюну, остатки грязи, мяса, ткани. Так несколько раз, после чего в ход идет порошок гриба-дождевика и заключительное смазывание еловой смолой. Теперь выглядело куда лучше, на зоркий взгляд и Хават кивнула, уже заметив спадение широкого отека плеча. Окучивание в тряпку заняло считанные секунды и знахари уже не держали девушку.

[indent] - Ты в порядке? - раздался голос Хават, всё ещё сидящей рядом. Её явно волновала история девочки. В такую глушь случайно не забредают.

[indent]Дагмар тем временем разминала обожженные пальцы, то и дело поглядывая на постукивающую метелью дверь. Уж больно громко воют ветра.

[indent] Да и ветра ли.

+1

6

[icon]https://i.imgur.com/AHksaVV.png[/icon]

Реальность смазывалась перед глазами. Малина чувствовала, как тепло затопляет ее. Хотелось осесть в руки большой доброй женщине и разрыдаться, уткнувшись в плечо, словно матери, рассказать все свои невзгоды и уснуть. Слезы уже были тут как тут, мутные и горячие, капали на колени. Малина, почувствовав заботу и сочувствие, начала себя жалеть. Ну чем она это все заслужила?
Холодная белая скешир тем временем приблизилась, сняла с нее плащ, задала вопрос.
- Ма-малина, - тихо всхлипнула девушка, вздрагивая от прикосновения и заикаясь не столько из-за плача, сколько из-за жгучей неприязни, затопившую какую-то часть её плывущего сознания: так реагировал Камио. Впрочем, дух не промолвил ни слова, и, кажется, затаился.
Рука ее застыла в хватки белой женщины, словно снова оказалась на морозе - а со спины остальное тело обхватили теплые руки Хават, чье имя Малина сумела уловить и запомнить. Впрочем, не только это: в плывущем сознании остались льдистые, ясные глаза скешир и её слова:
Будь стойкой.
Будто она знала, что на самом деле произошло.
Будь стойкой не только к боли, но и к духу, что внутри. Будь стойкой и не отдавай свое тело в чужие руки. Будь стойкой и возьми свою жизнь под собственный контроль.
Малина всхлипнула еще раз, видя, как тряпку подносят к её ране. Ей-богу, легче сказать, чем сделать.

Несколько минут обработки раны были темными. Скешир оказалась права, Малина не теряла сознания - точнее, сознания в её голове сменяли друг друга настолько быстро, что ни Камио, ни девушка толком не понимали, что происходит: оба лишь заставляли тело сжимать зубы и глубоко дышать, и не кричать, Хранителя ради, не кричать. Тело обливалось слезами и потом, хныкало и выгибалось, упираясь в твердую и теплую Хават, поддерживающую со спины, но не кричало.
Пожалуй, лишь случайность определяла, кто на конец процедуры занял бы главествующее положение. И Малине не повезло.

Когда тело отпустили, Камио сжался и бережно прижал перевязанную руку к груди. Пусть эту оболочку он не особенно любил и имел несколько претензий, но уже успел привязаться к ней и в глубине души вынашивал планы по улучшению. Да и боль была одна на всех, а Камио боль искренне ненавидел.
- Ты в порядке? - сердобольно спросила крестьянка-лекарша. Вопрос был откровенно идиотский, и малинину симпатию к этой женщине Камио совершенно не разделял... Но она помогла им. И, кто знает, может, поможет еще раз.
- Жи-живу, - ответил Камио нежным, тихим голосом, еще раз всхлипнув для эффекта. - С-спасибо.
Всё, тело больше говорить не хотело: банально не хватало воздуха. Аскейр позволил всему корпусу опуститься вниз, а голове - упереться лбом в дощатый пол. Он решил остаться сидеть так, в позе поверженного война, пока ему не полегчает. После этого он и со скешир разберется.
Если та его не опередит.

Отредактировано Малина (23.12.17 19:09)

+1

7

[indent] Дагмар держала взгляд на пороге, по которому с нарастающим темпом стучала кромка двери. Сквозь щель стелились в дом призрачные белые волосы зимнего воздуха, оставляя на полу в пыль изорванные кристаллы льда. На заднем плане слышалась и Хават, и едва живой отклик девчушки, и глухой стук о дощатый пол. Но взгляд было чертовски сложно оторвать, а в голове нарастал гул – Дагмар осознавала, что слышит это лишь в своей голове.

[indent] Так поют чудовища разума. И рядом кто-то пел. «На одного человека стало меньше»[1], – пели голоса за печью.
[indent] – Возможно, её надо переложить в кровать? – жалобно пролепетала Хават, стараясь привлечь внимание скешир.
[indent] – Да, – ещё с миг задержав взгляд на двери, Дагмар обернулась к девчонке, подхватывая её под здоровую руку. – Пора… – в дверь резко ударили. И ещё раз. Ещё. Затихло. Хават громко втянула воздух носом, встав на ноги.
[indent] – Это Сглаз, – она подкинула дров в печь. – Ходит последние пару недель.

[indent] Конунг поднимает человека, отправляясь с ним в сторону кровати. Свободной рукой расправляет одеяло и весьма пренебрежительно кидает тельце на нары здоровым боком. Наклоняется: – Без глупостей, – шепчет ребёнку – или чей голос сейчас бродит в этой головушке – и её глаза безумно улыбаются в полутьме, ловия отблески огня печи.

[indent] – Местное поверье? – Дагмар набрасывает одеяло на девушку и садится рядом на кровать, сжимая запястье раненной руки.
[indent] Да, сила проходит в это тело. В тело людена. Однако лечить рану не торопится.

[indent] Хават вздыхает.
[indent] – Сглаз стучится в дома одиноких людей в зимние ночи, а когда люди открывают двери – там никого нет, – потёрла вспотевшие руки, размазав по ним сажу, – потом все они сходят с ума. Плачут, стонут, пугаются любого шороха, отказываются впускать кого-либо в дом, перестают топить печь и замерзают насмерть. Старожилы говорят, что это всё зло… – её тряхнуло. – У нас с десяток лет назад скот пошёл одноглазый. Деревня на отшибе, сама понимаешь, – Хават мельком оглянулась на лежащую девочку в полумгле извиняющимся взглядом. – Тогда заживо похоронили несколько девушек. С тех пор Сглаз и ходит. Иногда воет их голосами в лесу. Глухо так. Из-под ног.

[indent] По этой причине Дагмар не любила веси. Хават хмурилась, тяжело замолчав и опустив голову в пол.

[indent] – Я схожу за водой! – знахарка резко подскочила, накинув шкуры, и вылетела из дома.

[indent] Дагмар разворачивается к девушке. Выжидающе смотрит.

Отредактировано Дагмар (05.03.18 08:14)

0

8

[icon]https://i.imgur.com/AHksaVV.png[/icon]

Камио не смог сдержать стона, когда скеширша подхватила его под руку, жестко сжав предплечье, не стал сдерживаться и при небрежном приземлении на кровать. Малина была бы благодарна за этот жесткий матрас и колючее шерстяное одеяло, но Камио был возмущен таким обращением. Конечно, ничего лучше от крестьянского дома нельзя ожидать, спасибо хоть, соломкой не накрыли, но можно ведь понежнее!
В ответ на столь пренебрежительное отношение со стороны белобрысой, Камио просто закрыл глаза, когда она приблизила свое лицо к его. Еще чего, он тоже может играть безумца, посмотрим, кто кого переиграет.
От прикосновения к больной руке тельце девушки вздрагивает, и мелкая дрожь становится крупнее. Отрывистый диалог и рассказ лекарши уходит на задний план: лежа с закрытыми глазами, Камио прислушивается ко втекающей в него чужой энергии, настороженно следит за ее поведением, пытаясь понять, какую цель она преследует, и как тело будет на нее реагировать. Камио еще не разу не испытывал подобного в этом теле: Малина так и не нашла знахаря, располагающего магическими способностями.
Его отвлекает хлопок двери: знахарка Хамат спешно и весьма внезапно выскакивает из дома, и аскейр даже чувствует сожаление по этому поводу. Пока сердобольная была здесь, он чувствовал себя в относительной безопасности - а оставаться со скешир один на один было жутковато. Конечно, будь он в своем теле, да со своими способностями, она бы не осмелилась так себя вести, но...
Словно в ответ на эту мысль, или в ответ на чужеродную энергию, тело Малины, изогнувшись, изрыгнуло собственную, лихорадочную, обжигающую, отталкивающую, прокатившуюся от сердца к конечностям. Воспользовавшись моментом, Камио отдернул руку, словно испугавшись.
- Что вы сделали? Я не знаю, что... что это такое! - от резкого движения руку прошила боль, так что этот всхлип аскейру даже изображать не пришлось. Да и не только всхлип: тело решило, что с него хватит, и на подушку закапали слезы. - Что происходит?

+1

9

[indent]Лихорадка приближается, – бесцветно отвечает Дагмар,  – и этому телу ночь дастся неприятно, – в уголках глаз собрались морщинки. Ребёнок был напуган так, словно если и одержим, то не менее молодым духом. Скешир некогда слышала, что зачастую призраки целенаправленно ищут родственный им сосуд. Прискорбно.

[indent] – Я могу подарить покой, – голос смягчается, почти до материнского, – ни ты, ни твой друг не будут страдать, – призрачные пальцы, словно струи морозного воздуха из-за порога, снова тянутся к неприкрытой одеждой коже девушки. Тело людена не примет инородной силы и Дагмар не знает, какой откат может прийти следом за попыткой нарушения закона этого мира – ей и этому телу. Но пальцы легким уколом касаются разгорячённой кожи и сознание утекает в чужое.

[indent] В начале была пустота. В той пустоте прозвучало слово: «цвет». И они трубили все, бегали на краю мирозрения, сохраняя темноту и тишину. В переполненном потоке можно было заметить преобладающие цвета. Скользкие, неосязаемые, но их присутствие искажало пространство и ход цвета.

[indent] В том пространстве прозвучало второе слово: «Я», и Дагмар из едва видимого белого цвета вторглась в разум твёрдой, тяжёлой фигурой, о края кой ранились цвета, истязалось само пространство, проходя меж пальцев, а дыхание то коптило, то белило яркие краски.

[indent] Разум Дагмар был закрыт и не пропускал в чужое ни мысль, ни чувство, ни шепот роящихся в подсознании зверей. Цвета дробились: из масляных росчерков стали проявляться границы, следом пришли углы и фигуры. Пятнами расползалась эпидемия, вызванная пришествием Конунг, взывая к своим хозяевам своим беспокойством.

[indent] Выйдет тот, кто также, как и она, чужой в этом сознании, сколь ни пытался бы цеплять на себя чужие рюши и иную маскировку. Уже она понимает, что это не другой ребёнок, не неосознанная душа человека, а заблудший путешественник, необъяснимым образом сорвавшийся с ветра, возвращающего в объятия Хранителя.

[indent] «Может и Хранителей уже нет?», – шепчут звери.

[indent] – Тебе меня не выгнать, – улыбается Дагмар слабым попыткам сознаний выдворить её из глубин. – У нас впереди долгая ночь, – скешир не может усыплять настолько разноголосое сознание, поэтому агония, что настигнет организм, настигнет их и здесь. Тем не менее физическая боль будет лишь у тела, пока сознания вовлечены с Дагмар.

Отредактировано Дагмар (30.03.18 18:52)

+1

10

[icon]https://i.imgur.com/AHksaVV.png[/icon]
Тельце девушки недоверчиво отпрянуло, когда скешир вновь протянула к ней руку, но, увы, отступать было некуда. Кожа покрылась мурашками в месте прикосновения лекаря, мышцы расслабились и голова упала на подушки, а глаза остекленели и слепо уставились в потолок, лишь изредка моргая.

Камио не знал, что делать. Вот так вот решишь, что представление удалось и их оставят в покое, расслабишься, и тут начинают лезть в голову всякие бешеные скешир, которых хлебом не корми - дай сунуть нос в беззащитный ум. Неудивительно, что людены не любили асуров: ей-богу, кроме как кулака, никаких аргументов они не принимали.
Как аскейр, Камио мог сказать это со всем авторитетом.

Весь поток цвета сознания собрался в водоворот вокруг Дагмар, словно она была внезапной прорехой в самой ткани разума. Из этого водоворота выделилась фигура, собрав вокруг себя краски серого и синего цвета. Очертания ее были нечеткими, размытыми, лишь вокруг головы парило и светилось синее облако волос, да открылись глаза, неожиданно живые и ясные.
- Я бы сказал "добро пожаловать", - гулко и едко плывет по сознанию, - но Малина всегда говорит, что незваные гости хуже асура. Ха-ха.
Фигура сделала шаг к Дагмар, другой, третий, щуря глаза и не отрывая взгляда.
- Ну что ж, если вы не собираетесь уходить, то мне придется вас развлекать. Вы знали, уважаемая, что люденские знахари принимают клятву какого-то там Гиппопотама, чтобы не навредить своими знаниями и способностями своим пациентам? Иногда я думаю, что подобные клятвы обязательны и для лекарей-асуров.
Фигура подошла к лекарше вплотную, и та могла почувствовать, что слабые толчки энергии сменились ровным потоком, жестким и колючим, словно февральский ветер.
- Потому что я не понимаю, как ты хочешь нам помочь. Я даже предполагаю обратное. Объяснись или убирайся.

Отредактировано Малина (01.04.18 00:11)

+1

11

[indent]Тебе меня не выгнать, – Дагмар наклоняет голову, поглаживая замёрзшие руки. Глаза цвета чистого льда остро впивались в росчерки пасмурной лазури. И она улыбалась ему, но без тени радости. – Я не желаю слушать нравоучения от паразита, – прищурилась, – а ты именно таков, чужак.

[indent] Аскейры – ловцы и сеятели. Раскидывая огромные сети с многочисленными крючками, они поддевают массы сознаний, ввергая в неистовство. Затем им достаточно всего навсего кинуть идею, которую съедят подобно голубям, и воды Бездны накроют бессознательное. Даже будучи в чужих снах и судьбах, они – руки, бросающие кости. И полное присутствие в чужом сознании их, таких гордых и безрассудных, всё же пугало.

[indent] Он, конечно, привык. Он, наверняка, успел навязать свои порядки, пускай манера речи и выдавала его неуверенность в своей власти. Сие вызвало у скешир больше сочувствия, чем… чем чего-то иного. Жить в сознании других – хранить сознания других – на эту участь не каждый представитель её-то расы решится. Тень, незримо образовавшаяся позади, идёт рябью – вот оно, воплощение последствий. Личная шкатулка. Сокровищница. Кокетливые створки в лабиринт бесплотных чудовищ. Мгла скрывается за шумом всё ещё пляшущих красок. На аскейра возвращается взгляд мертвеца.

[indent] – Но и глубже спуститься не позволишь, – руки: детские, мужские и женские сплетались в скромное кресло за спиной скешир, – боишься, – она мягко расслабилась в нём, не спуская белёсых глаз с цветных контуров аскейра.

[indent] – И этот страх привёл тебя к ней. Ко мне, – это прозвучало почти заигрывающе. – Задумывался ли ты, что он – причина, по которой твой путь к Хранителю прервался? – разум – коварен, но ещё ужаснее подсознание, чей пульс чувствовался в ворохе цветов. Ведь даже осознанный сон не подконтролен сознанию. И час глубины вот-вот настанет. Дагмар не отпустит незванного гостя в его закуток души, отсидеться, пока в голове ребёнка разворачивается беспросветный и нескончаемый ад от физического недуга. Заодно понаблюдает, что за фигуры бродят в их слившихся лабиринтах, а если повезёт – увидит немного историй.

[indent] – Имя своё ещё помнишь?

+2

12

[icon]https://i.imgur.com/AHksaVV.png[/icon]
Фигура возмущенно вздыбилась, увеличилась, придвинулась еще ближе, ветер сменился было ураганом - и вдруг затих. Камио отступил на несколько шагов, и присел на воздух: зеркальное отражение удобно расположившейся в чужом сознании скешир. Та демонстрировала столь холодное, чисто научное любопытство, что вызывала невольное уважение: в конце концов, Камио когда-то был таким же.
Задумывался ли ты, что твой страх – причина, по которой твой путь к Хранителю прервался?
- Вы так говорите, как будто это что-то плохое, - снисходительно проронил аскейр, чья фигура вспыхивала цветом в такт учащающемуся пульсу тела, в котором были заточены он и его собеседница. Какой-то частью своего восприятия Камио чувствовал, как бормочет потревоженная энергия тела Малины, как она поднимается кипящим молоком. Он не мог это остановить - но, возможно, мог это использовать?
Удовлетворить научный, так сказать, интерес сполна.
- Меня зовут Камио Капреола, леди. Я умер в 1310-м году и так уж вышло, что мой "путь" затянулся уж слишком надолго.
Цвета вокруг них исчезают, и пространство погружается в непроглядную тьму, лишенную звуков и ощущений, лишенную слов и местоимений, мучительно лишенную времени - пока где-то вдалеке не появляется небольшое оконце. В нем виден пшеничный луг, из него веет запахом нагретой травы и доносится звук шумящей листвы.
Рвется ткань - и они оказываются по ту сторону окна. Камио стоит недалеко от Дагмар посреди луга, раскинув руки и подставив лицо лучам солнца - таким, каким он сам себя помнит: высоким молодым мужчиной с длинными и прямыми, зачесанными назад темно-синими волосами и резкими чертами лица. Его одеждой служит узнаваемый мундир Гильдии, лишь слегка старомодный да обтрепавшийся.
- Чувствуешь, слышишь, чуешь? Представь себе, все это - лишь во сне маленькой девочки. После вечности темноты и холода, - аскейр поворачивается к Дагмар и печально усмехается. - Не рассказывай мне, будто бы ты развернулась и ушла обратно.
Он будто бы хочет сказать что-то еще - но давится воздухом, сгибается, чтобы вдохнуть, и на горле его алым росчерком расцветает разрез, кровь капает на разверзшуюся землю. Камио падает в пропасть и она расширяется перед взглядом лекаря.

Дагмар видит темную комнату, освещаемую луной, выглядывающей из-за тяжелых штор. В ее свете лоснится шелк простыней, сверкает кинжал и блестят распахнувшиеся глаза Камио. Он остается лежать, когда убийца выскользает из комнаты, и его стеклянный взор устремлен прямо на гостью, пока его рот не открывается:
- Убит ночью во сне... Не могу понять, достойный это конец или же нет, - кровь вытекает из разреза, булькая под давлением воздуха в такт его словам. - Я даже не могу судить, хороший из меня был политик или плохой. Я в любом случае располагал полезными умениями и богатыми знаниями - вероятно, слишком полезными и слишком богатыми, чтобы новые люди на верхушке не сочли меня угрозой. Ну, или я им просто надоел.
Мертвая голова поворачивается в другую сторону, и глядит на многочисленные склянки и книги, расставленные на стеллаже у его рабочего стола.
- Что я точно могу сказать - это то, что ученый из меня вышел... увлеченный.
Склянки вдруг оказались единственным, что было различимо в комнате, и задребезжали.

Тело девушки вновь выгибается и безмолвно дрожит, открывая и закрывая рот и судорожно дыша. Это не короткий приступ, как раньше: это мучительная, жгучая боль, которая проникает до костей и заставляет их плясать. И вместе с этой болью поднимается магия, которая затопляет разум и сметает все заставы.

Блестящие в лунном свете, они вдруг начали падать на пол, полка за полкой, словно опрокинутые землетрясением. Их содержимое, не смешиваясь, потекло, потянулось к Дагмар, словно желая коснуться её, желая быть узнанным. Это количество все пребывало, и в итоге встало перед лекарем волной, дрожащей от предвкушения и рискующей обрушиться. А со спины ласково промурлыкал на ухо срывающийся голос Камио:
- Продолжим нашу цивилизованную беседу, или желаешь окунуться?

Отредактировано Малина (01.04.18 02:21)

+1

13

[indent] Дагмар смотрела. Пристально, цепко, не теряя внимания. «Камио Капреола», звучное имя, и он плясал перед ней, раздвигая врата своего мысленного пастбища, вынимая образы и сюжеты своих воспоминаний, показывая их ей на ладошке, как маленький мальчик, нашедший бабочку со страниц книги. Камио пытается вложить насекомое в её руки, но образ тает, стоит ему потерять контакт с кожей мальчишки.

[indent] Дагмар смотрела. Пристально, цепко, в пустоту – её всё ещё окружала зияющая чернота и могильная тишина. Картинки и чувства, ощущения и звуки женщина воспринимала лишь мимолётными вспышками, как дежа вю, как оборванные мысли, когда забываешь, о чём хотел рассказать. Она всё ещё может улавливать суть и чувствовать присутствие разума аскейра, отличать его голос от собственных мыслей.

[indent] Дагмар молчала, пока Камио обличал свои боль и страхи в доступную ему форму. Мальчишка, спрятавшийся в светлых снах деревенской девчонки, полной жизни. Он старается вовлечь Конунг в свои переживания, но не понимает, насколько он далеко от неё – от реальности, где существуют и Малина, и Дагмар. И насколько Дагмар это понимает.

[indent] Дагмар молчала, пока Камио захлёбывался в собственной крови. Из его воспоминания тонкой нитью ускользает ночной убивец, как неважная деталь, а разум содрогается страхом перед забвением. Невероятно быстро мелькали иноземные писания, учёные формулы и термины, из самых уголков звенели списки достижений, имена тех, кто его знал – весь его след, который не должен затеряться, не должен забыться, не должен исчезнуть, а значит, и он, Камио Капреола, сможет дальше, из глубины времён, говорить с наследниками.

[indent]  «Ты остаёшься мёртвым, Камио Капреола», – раздаётся гулом голосов, скребущихся в стенах его образов. «Ты пребываешь в пустоте и холоде», – звучит из трещин каменной кладки в его спальне. «Ты не вернёшься» - «Мир не примет тебя».

[indent] Дух мертвеца разросся, стремясь завоевать всё пространство, страша огромным полотном ткани, сотканным из бессознательного. Его остатков. Ведь его больше нет. Собирает армию, чтобы обрушиться безумным потоком горной реки на Дагмар, и она слышит эхо бесовских голосов, коим время – тысячелетие – но и они давно мертвы. Казалось бы: что может быть более бесплотным, чем чудовища, созданные мыслью? Вот они. Призраки прошлого.

[indent] – Ты желаешь окунуться, – поправляет Дагмар. Вряд ли девчонка, чей разум он пытает, вдавалась в подробности его истории. И он, рассказчик, рад внимательному слушателю.

[indent] На мгновение руки кресла ослабли, что не осталось незамеченным Конунг. Человеческое тело начинало отторгать магию, значит, времени осталось совсем немного до того, как Дагмар покинет разум, как Камио уйдёт снова в тень, и мелкую незваную гостью придётся вытягивать из цепких лап хвори. Хават ещё не было в доме – не слышно было хлопка двери: она теряет один глаз, возвращая его в материальный мир и осматривая дом. Темно и воет вьюга. Дурное предчувствие.

[indent] – Но наше время подошло к концу, мертвец, – женщина встает с кресла, чьи руки: детские, мужские и женские, обратились в когтистые лапы зверей, растерзавших подол капоты. – Я приду. Потом, – она отдаёт уважительный поклон и исчезает, как несформировавшаяся мысль.


[indent] Кожа ребёнка обжигала ладонь. Холодные пальцы, сколько хватило времени, затянули самые тяжёлые прорехи в плече, повреждённую кожу оставив до лучших времен – аль вовсе доживать само. Болезненно ударило по пальцам: «почивай, дитя», руки Дагмар поправляют шерстяное покрывало, оставляя девушку наедине со своими снами.

[indent] Хават всё нет. Луна ушла за лес, времени утекло достаточно, дабы считать, что произошло неизбежное. И раз деревня дремлет, утомленная вечерней погоней за лесным духом, то и дело тут – далекое от человеческого.

[indent] «Возможно, отправилась к знакомой, подальше от странного ребёнка», – всё же успокаивает себя Конунг, предполагая, что не заметить её отношение Хават не могла. Возможно, деревенской знахарке необходимо пережить весть о своей беде, что пришла с Дагмар к ней накануне.

[indent] Прижавшись спиной к стене, женщину забирает беспокойный сон. Ей снится топот копыт; кровавые следы, разбросанные вокруг проломов в насте; голова одноглазого кабана; истерзанное холодом тело Хават.

[indent] Утро деревня встретила взбудораженным клекотом голосов. Смерть. Убийство. Деревенская знахарка найдена распоротой недалеко от своего колодца. В этом, несомненно, виноват ночной гость.

+1


Вы здесь » Terra Incognita: Homo Ludens » Архив флэшбеков » 1460 год, 20й снежень, округа столицы‡Деревня в глухом лесу&


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно